Друзья, предлагаем вашему вниманию статью профессора, доктора филологических наук, кандидата искусствоведения, театроведа, журналиста и друга нашего театра Сергея Ильченко, опубликованную на канале яндекс-дзен Культурный Петербург.
Юбилейный пушкинский год предоставил любителям театра и поклонникам «солнца русской поэзии» уникальную возможность не только оживить собственные воспоминания и представления от встречи с его наследием, но и воочию увидеть очевидное. А заключается эта ценность в том, что даже известное и прочитанное у Александра Сергеевича прежде, вдруг начинает играть совершенно неожиданными красками и новыми смыслами. И в этом ряду открытий нынешнего года, несомненно, «Пиковая дама».
В Чебоксары за сенсацией
Когда я узнал, что Русская драма в столице Чувашии решила отметить 225-летие со дня рождения гения постановкой самой загадочной повести классика, то сначала просто-напросто удивился. А затем стал с нетерпением ждать встречи. Тем более ч о с русской классикой у моего давнего знакомого и дружественного театрального коллектива вполне паритетные творческие отношения. Нетерпение усиливалось множественными зрительскими воспоминания о даме пик — от оперы Петра Ильича до спектакля другого Петра — Фоменко, с Людмилой Максаковой в роли старой графини. Не говоря уже о резкой и оригинальной версии Мейерхольда 1930-х годов, в основу которой была положена все-таки опера.
Увидеть и замереть
Но обо всем это было забыто, когда на знакомой мне сцене стартовало преставление «мистической драмы». Именно так режиссер спектакля Алексей Доронин обозначил жанр постановки. Добавим, что он же и автор инсценировки и в соавторстве с супругой изобрел оригинальную сценографию, позволяющую разыгрывать ключевые эпизоды прямо на авансцене. При этом распахивая декорацию вглубь сцены, напоминая зрителям, что «Пиковая дама» — одно из самых петербургских сочинений А. С. Пушкина. И в то же время — инфернальность его текста тоже никуда не исчезла, и потому сбивает с толку многих из тех, кто берется его интерпретировать.
Алексей Доронин был прежде мне известен как постановщик. Но его спектакль в Русском драматическом театре Чебоксар открыл имя режиссера, который, с одной стороны, прекрасно понимает: что, зачем и как он создает на сцене. А, с другой, умело и неожиданно использует, как возможности профессионально крепкой труппы и так и особенности сценической площадки, предоставленной в его распоряжение.
Удивление за удивлением
Спектакль был выигран в тот момент, когда режиссер решил в буквальном смысле слова «оживить» ту самую графиню, подарив Ларисе Родик поистинне бенефисную роль. Ее героиня — центральный персонаж всей многофигурной композиции постановки в Русской драме. От нее тянутся нити ко всем остальным персонажам, которые вьются вокруг нее роем — от племянника Томского (Александр Володин) до воспитанницы Лизаветы Ивановны (Диана Яковлева). И уж, конечно, искренние аплодисменты режиссеру, который изобрел почти чеховский ансамбль служанок (Татьяна Борисова, Екатерина Апполонова и Анастасия Сабанчеева). Именно через них проникает в спектакль тема гаданий на суженого и ожидания изменения участи, что расширяет смысл происходящего на сцене зрелища. Именно через них усиливается тема мистики и страхов, когда незримая день колдовства в духе а-ля Дракула мелькает из-за той самой стены, перегородившей сцены параллельно рампе.
Графиня помолодела. И похорошела
Еще одно удивление на грани восхищения — появление в спектакле Алексея Доронина явно помолодевшей графини Анны Федотовны Томской. Прежде, сей персонаж мелькал где-то на периферии повествования о трех картах, которые графиня узнала ценой одного рандеву. Эту роль мистической обольстительницы была поручена Юлии Дениной, которая блистательно с ней справилась, соединив в характере своей героини шарм молодой женщины в соответствующем изысканном декольтированном платье из века восемнадцатого со вполне явными манерами дамы «приятной во всех отношениях». Она явно осведомлена о том, как добиться от любого мужчины желаемой выгоды. В нынешнем спектакле этот мужчина и есть тот самый граф Томский (Александр Тырлов), которому противостоит другой граф — Сен-Жермен Денис Латышев). И наша дама полусвета совершает свой точный и оправданный выбор.
В конце концов, по партитуре спектакля случается очевидное: именно «молодая» Анна Федотовна, материализуясь наяву, соблазняет беднягу Германна мифом о трех картах. И его уже после столь очевидной капитуляцией перед обеими графиня уже не остановить. Так он и вливается в ту самую мужскую компанию игроков, у каждого из которых свой характер, свои отношения с каратами. Что у Нарумова (Леонид Казимир), что у Сурина (Александр Шаповалов), что у Чекалинского (Сергей Куклин). Они все разные и непохожи один на другого (когда как в других постановках компания игроков не была дифференцирована). И в этом разнообразии мужских характеров еще более явно выделяется непохожесть одержимого страстью к терм картам самого Германна.
Бедный Германн!
Настала пора вспомнить о главном герое, в образе которого мне явился Александр Смышляев, актер широкого жанрового диапазона, но до сих пор незнакомый как исполнитель ролей мистически зависимых персонажей. В «Пиковой даме» его Германн вызывает не ужас и страх, а сочувствие и сострадание. Артисту удалось передать со сцены в сюжете, знакомым многим, то что раньше как-то осталось на периферии его героя, о котором все слышали фразу — «с профилем Наполеона и душой Мефистофеля». Только вот у Германна, сыгранного Александром Смышляевым, нет ни того, ни другого. Он просто несчастный человек, которого все эти россказни и предания вкупе с женщинами и сбили с пути истинного. За это и приходит расплата в виде психиатрической лечебницы. От такого Германна — прямая дорога к Акакию Акакиевичу Башмачкину (см. «Шинель» Н.В. Гоголя).
Дама оказалась на месте
Версия Русского драматического театра оказалась едва ли не самой интересной из того числа пушкинских юбилейных постановок, которые уже довелось увидеть. Но Пушкин все же не отпускает ни меня, ни моих друзей с берегов Волги. Уже объявлено директором театра Дмитрием Капустиным, что впереди у его коллектива грядет новая пушкинская премьера ввиду выигранного на эти цели соответствующего федерального гранта. Успешный опыт освоения «Пиковой дамы» может оказаться здесь весьма кстати. Название будущего спектакля также привлекает — «Станционный смотритель». У меня есть догадки относительно того, кто мог бы сыграть Самсона Вырина. Но я предлагаю подождать до премьеры. Ведь терпение — истинная добродетель завзятого театрала.
Сергей Ильченко
Чебоксары — Санкт-Петербург
