Спектакль пестрит многоцветьем второстепенных, но очень ярких характерных персонажей, на которые брошены лучшие силы труппы. Среди них народные артисты Чувашии Лариса Былинкина и Николай Горюнов, заслуженные артистки Чувашии Екатерина Мальцева и Вера Боровкова, а также Валентина Ермолаева, Татьяна Володина и Станислав Мишин. Разыгрывая судьбы героев Достоевского на воображаемых театральных подмостках, они вновь и вновь подтверждают слова Шекспира о том, что «весь мир — театр, а люди в нем — актеры».
В Чебоксарах состоялась премьера постановки «Дядюшкин сон»
Как известно, любой театральный спектакль — это повод поразмышлять, обсудить и высказаться, а вот каким образом и о чем — тут каждый решает для себя сам. Чаще всего постановщики сосредотачиваются сугубо на содержании произведения, не выходя из круга вопросов, обозначенных автором, и действуя в рамках заданных обстоятельств, сюжета и персонажей. Что ж, верность первоисточнику с его комплексом идей, линий развития и опорных точек всегда в чести. Но ведь играть по своим правилам куда интереснее! Особенно если режиссер — человек думающий, воспитанный, деликатный, от природы наделенный чувством вкуса, меры и такта, не позволяющим ему переступать грань дозволенного и ставить свое творческое «эго» выше авторского. Фантазер с умом прагматика, мечтатель с сердцем рационалиста, ортодокс с нутром экспериментатора, интеллигент с душой панка — пожалуй, так можно охарактеризовать Алексея Доронина, подарившего Русскому драматическому театру инсценировку повести Федора Достоевского «Дядюшкин сон», представленную вниманию чебоксарцев 10 и 11 октября.
Главная особенность премьерного спектакля — в симметрии и пропорциональности его концептуальной модели, в соразмерности устоявшегося и реформаторского, привычного и неопробованного, академического и неформального. Иными словами, с одной стороны, сценическое высказывание дышит свежестью, новизной и открытостью смыслового пространства, а с другой, все, что возведено режиссером в ранг сверхидеи и выделено жирным шрифтом, уже аксиома и по-хорошему старо как мир. К примеру, многие литературоведы, филологи и исследователи писательского наследия Федора Достоевского улавливали в его произведениях «отголоски» Уильяма Шекспира, посвятив незримой связи двух этих гениев, протянувших друг другу руки сквозь года, эпохи и поколения, массу научных статей и докладов. Однако далеко не каждому придет в голову «завязать» вокруг «шекспиризма Достоевского» (да-да, есть и такое понятие) драматургию театральной постановки и всецело «подогнать» под него фабульную канву, построив изложение в виде дискуссии между Федором Михайловичем (заслуженный артист Чувашии Сергей Куклин) и сэром Уильямом (Александр Шаповалов), введенными в повествование на правах самостоятельных героев.
Итак, на подмостках разгорается полемический диалог на предмет того, каковым же, в конечном счете, должно быть настоящее искусство, чем авторам следует «потчевать» массы, и какие истины и идеалы надлежит брать на вооружение, дабы не ударить лицом в бессодержательность, несостоятельность и пустословие. А чтобы заданная антитеза «сыграла» максимально веско, рельефно и по-крупному, режиссер «выцепляет» действие повести, разворачивающееся в вымышленном городе Мордасове, из антуража провинциального мещанского быта и переносит его на подмостки местного храма Мельпомены, увенчанного говорящим названием «Мордасов Театръ». Именно под его сводами, нашедшими очень зримое и показательное воплощение в декорациях художницы Людмилы Дорониной, плетет интриги Марья Александровна Москалева (заслуженная артистка России, народная артистка Чувашии Лариса Родик), стремящаяся всеми правдами и неправдами выдать дочь замуж за богатого престарелого Князя К. (заслуженный артист Чувашии Александр Тырлов), и строит козни Павел Александрович Мозгляков (заслуженный артист Чувашии Александр Смышляев). Все они — будто герои некоего импровизированного представления, сочиняемого прямо на наших глазах, в контексте пылкого писательского диспута, по принципу «театра в театре» (это прием, когда внутри драматической постановки, которую смотрят зрители, играется еще один спектакль), но уже для самих персонажей.
Русский прозаик без стеснения «чихвостит» английского коллегу за его излишне возвышенные тексты, якобы неактуальные и далекие от народа, за чрезмерную одухотворенность, напускную трагедийность и «вздорный романтизм», который, по его убеждению, не имеет ничего общего с окружающей действительностью и заботами обычных людей. Но и Шекспир в долгу не остается — как ни крути, а актеры «Мордасов
Театра», которым пропагандируемый Достоевским реализм надоел «хуже горькой редьки», то и дело цитируют произведения сэра Уильяма, мечтая быть рожденными и творить в эпоху Ренессанса, среди его эстетической красоты, незамутненной, стройной, недостижимой… Таким образом, перед нами не просто локальный и местечковый сюжетик из жизни какого-то уездного городка, которого даже нет на карте, а глобальное размышление о природе искусства, о его глубине, силе и великой миссии.
Ну, а что же постановщик, кто он в этой дуэли взглядов, вкусов и точек зрения? Секундант? Наблюдатель? Свидетель? Сочувствующий? Вовсе нет! Алексей Доронин — полновластный участник поединка, так сказать, третий дуэлянт, и именно за ним остается право последнего «выстрела». А он как режиссер разумный просто не может допустить того, чтобы эти двое «поубивали» друг друга, оставив мировую литературу «на произвол судьбы». К нашему большому облегчению, грандиозный спор об истинном предназначении культуры, творчества и художественного самовыражения разрешается абсолютным согласием и примирением сторон, и это не пустые слова. Яркое тому подтверждение — финал спектакля, который звучит в унисон с заключительной сценой из трагедии «Ромео и Джульетта», свидетельствуя о том, что любовь, душа, целомудрие — вещи непреходящие, каковыми и останутся до скончания века. «Тебя я прямо в губы поцелую. Быть может, яд на них еще остался, он мне поможет умереть блаженно», — тихо произносит Зинаида Афанасьевна Москалева (Анастасия Селянкина), разбитая, подавленная, с безнадежно больным Василием (Иван Сухов) на руках. Неужели Шекспир и Достоевский пришли-таки к единому мнению? Позади возражения, прения и упреки, а это значит, что классический театр.
Благодарим за материал культурного обозревателя газеты «Советская Чувашия» Марию Митину.
Читать статью
